Пётр Вегин

О трамвае «А» и маме

Спеши за прытким веком, поспешай,
мой дребезжащий трагик, мой трамвай.
гусарская надраенная шпора,
тебе и мне дана большая фора.

Покровские ворота. Поворот,
Давным-давно нет никаких ворот,
и улицу, которой нет давно,
я вижу в заметённое окно.

Трамвайные мелькают номера.
Кому из них ты, Аннушка, жена -
единственная женщина трамваев?
От снега город стал неузнаваем.

А маму тоже Аннушкой зовут,
а снег идет, и дни ее идут
под тихий говорок кофейных мельниц.
Вы с нею - двое наших современниц.

Украдкой от кондуктора курю,
судьбу свою за то благодарю,
что все мои залечивают раны
две Аннушки, два ангела, две Анны...

И вьется вьюга, как веретено,
и светится трамвайное окно,
и мне тепло. И надо выходить,
и надо дело доброе вершить.